Вероника Беленькая живет в Санкт-Петербурге. Она интересуется
политикой, любит читать и пишет роман в жанре альтернативной истории.
Вероника ведет
блог «Нейроразнообразие в России», в котором
размещает русскоязычные и переведенные ей статьи об аутизме. Вот что она пишет
о себе.
Меня зовут Вероника Беленькая, я — аутист.
Если быть точнее, то у меня синдром Аспергера, но я не люблю это деление, потому что синдром Аспергера — часть аутистического спектра, и границы между аутизмом и синдромом Аспергера очень тонкие. Когда начинается деление внутри спектра, люди часто начинают забывать, насколько похож опыт людей в спектре, и обесценивают опыт людей в одной из частей спектра.
Кроме того, это деление ничего для меня не значит. Я не считаю аутизм болезнью. Болезнь — это что-то, существующее отдельно от личности человека, что-то, что надо искоренять и лечить. Но если ты родился аутистом, то ты никогда не перестанешь им быть. Даже если бы мне предложили «стать нормальной», я бы ни за что не согласилась. Аутизм — часть моей личности, он сильно влияет на мой образ мышления и на мое восприятие, и я не хотела бы превратится в другого человека.
Я считаю, что основная проблема аутичных людей не в том, что они аутисты, а в том, что общество не принимает их такими, какие они есть. Точно так же, как основная проблема чернокожего населения США в девятнадцатом веке была не в том, что у них черная кожа, а в том, что большинство из них были рабами.
Я не отрицаю, что у аутичных людей есть проблемы, которые редко встречаются у нейротипиков (не аутичных людей). Но если бы аутиста, который чувствителен к определенным звукам и освещению, не заставляли бы вести себя так, как будто его ничего не беспокоит, и не требовали бы от него усилием воли преодолеть то, что он преодолеть не в состоянии, а вместо этого постарались бы создать условия, при которых ему как можно реже приходится присутствовать во вредной для него среде, разве это не облегчило бы ему жизнь?!
Если бы работодатели и специалисты по кадрам обращали бы больше внимание на компетенцию будущего сотрудника, а не на то, смотрит ли он в глаза во время разговора, разве это не дало бы аутичным людям больше шансов устроится на работу?
Если бы людям, которым сложно формулировать свои мысли устно, позволяли бы делать это письменно, разве это не помогло бы некоторым аутистам избежать недоразумений в семье, в браке, на работе, в общении с друзьями?
Если бы аутичных детей в школе не избивали ногами и не смеялись бы после каждого сказанного ими слова просто потому, что их поведение кажется странным, разве это не снизило количество самоубийств среди школьников?
Я могу очень долго продолжать этот список, но думаю, вы уже поняли, что я хочу сказать. Основная проблема аутистов не в том, что они аутисты. Основная проблема в общественном невежестве и предрассудках. Основная проблема аутистов в том, что они каждый день подвергаются дискриминации со стороны общества.
Я считаю, что бороться с этими предрассудками гораздо важнее, чем искать «способы исцеления аутизма» или, если сказать по-другому, способы сделать так, чтобы аутичный человек перестал существовать и его место занял другой человек.
Я не считаю аутизм болезнью — я считаю, что нейрологические отличия надо принимать точно так же, как мы принимаем гендерные, расовые, национальные, религиозные и другие отличия.
Источник: http://neurodiversityinrussia.com
